Какой-то черный, тяжелый январь выдался. Я грешным делом думала, что относительное затишье в АТО до весны будет, или вообще плавно сольется – фиг. Что же это за день проклятый, 22 января? В прошлом году в этот день впервые убили митингующих на Майдане, в этом году – аэропорт и киборги. А часть киборгов – из полка спецназа с нашего облцентра, их воинская часть соседствует с универом, где я училась. И вообще. Потом теракты, очередной котел, Провидника и Семена ранили… В среду были похороны в городе. В пятницу приезжаю в облцентр сдавать годовой отчет – в департаменте никого нет, все на похоронах – убили мужа сотрудницы музея. И секретарь так буднично говорит, что сегодня похорон – для Кировограда это обычная рутина, эти торжественные военные похороны, там три воинские части стоят, постоянно кого-то хоронят. Я уже писала осенью, что в Кировограде полное ощущение прифронтового города, хотя он далеко от линии АТО. Сын знакомой – тоже киборг – в Днепре нетранспортабельный лежит, другой знакомый на блокпосте дежурит, третий знакомый – директор крутой фирмы, кстати – курсы медицины катастроф ведет. К чему я все это? А к тому, что война реальна для каждого, живущего здесь. Это не игра словами из телевизора и не игры в патриотов, как меня пытаются убедить в сети. Это реальность. Приносящая боль. Боль за свою страну и свой народ. И странная штука: когда умер мой муж, мне было больно, очень больно. Но сейчас больно не меньше.
Было очень приятно получить звонок от старого хорошего друга из Таиланда. Русского друга, который понимает и разделяет то, что чувствуем мы здесь.
Устала я. Весь этот накал эмоций, плюс на работе без выходных – отчет, реорганизация музея, прием добавленных нам фондов… Круглосуточный дождь. Хочется залезть в кровать и зарыться с головой в одеяло.
UPD: только вчера написала как все черно, а сегодня погиб Кузьма Скрябин. Все не так пошло в этом мире.