Интервью с Рихардом, Тиллем и Шнайдером за декабрь 2004

Вопрос о трудностях в группе перед релизом Райзе.
Рихард: "Мы не хотели никогда расставаться. Однако, после "Mutter", мы пережили довольно трудную фазу. Выпуск альбома имел колоссальные издержки для лейбла, поэтому мы находились в сложном положении. Мы испытывали это давление в течении продолжительного времени, что дошло до большого напряжения между нами, так как мы ожидали немного другого от этого альбома. Поэтому мы взяли годовую паузу, чтобы выигрывать на расстоянии и не принимать никакого поспешного решения. После этой паузы мы пришли к мнению: мы хотели продолжать вместе."
Интересную вещь Рихард брякнул. Он подтвердил то, что давно стало очевидно: личные проблемы – это лишь верхушка, а корень нужно искать в финансовых вопросах. Они влетели с лейблом, потому сразу после релиза Муттер один завел активную бизнес-деятельность, а другой возмутился этим.

Вопрос о бесконечных спорах в тот период.
Тилль отвечает нормальной фразой, что они спорили, "кто имеет право спать наверху или пользоваться самым большим платяным шкафом". Но щас эта фраза очень веселит. Вот щас никто не усомнится, у кого наибольший шкаф. И кто спит сверху.

По поводу того, как удалось решить ту послеМуттерную проблему:
Рихард: "Когда мне стало ясно, что почти все участники группы были настроены против меня, я ушел. Я держался на расстоянии, чтобы размышлять. Я выждал паузу и вернулся, посмотреть, как развивались бы без меня события. Я заметил, что другие реагировали на меня очень положительно и ждали, чтобы я изменял свою позицию, чтобы наши отношения снова смогли нормализоваться. Я наконец осознал и горд этим, что Раммштайн состоят из 6 человек…"
А Рихард не такой уж и бессловесный веник был тогда. Он сбежал, но он был твердо намерен вернуться и потыкать пальцем в то, что напортачили одногруппники. Кое-кому не нужно было волноваться, что Рихард навсегда останется в Нью-Йорке и придумывать схему его подкупа.

Вопрос о том, не были ли те проблемы вызваны ударившим в голову успехом.
Рихард: "Ни в коем случае! Одно точно, мы твердо стоим обеими ногами на земле. Наши проблемы не должны были ничего делать с нашим успехом."
Вот тут Рихард абсолютно искренен. Вопрос денег – это одно, а вопрос славы – совсем другое. И звездной болезни у Рихарда не было. Его корона совсем по другим причинам растет.

Разговор идет про лидерство в группе, и Рихард выдает: "Доказательство нашей солидарности - тот факт, что мы делим все наши прибыли поровну". Второй раз за интервью он поднимает финансовую сторону. Хотя его никто об этом не спрашивает. Этот вопрос тогда очень мулял Рихарда. Вполне возможно, что как раз тогда они действительно стали делить прибыль поровну.

По поводу фотосессии Райзе Рихард включил политкорректность и расшаркался, что "все сработало исключительно", хотя он терпеть не может те фото.

По поводу обвинений в нацизме.
Рихард: "Эти слухи приводили нас в бешенство... Сейчас нам это безразлично. Мы знаем нашу правду, и что некоторые распространяют о нас ложь, нам все равно."
Ах солнышко, сколько таких вещей Рихарду приходилось показывать на людях, что оно "все равно", а на деле глубоко ранило?

Но Рихард не стесняется показать, что его выбешивает, когда идеи Раммштайн копируют другие группы.

И напоследок. Очередная идея Рихарда: "У меня есть мечта с самых истоков существования группы: я охотно снял бы фильм о Раммштайн. У нас уже был разговор с Вернером Херцогом, одним из самых лучших немецких режиссеров. Мы обсуждали идею снять фильм о группе, но в настоящее время речь идет только о неопределенном проекте. Я надеюсь, что мы реализуем его однажды ..."
Ох и Рихард. Сначала он хотел снять фильм о Раммштайн, потом он хотел написать книгу о своей жизни. Ну почему он не может воплотить это?! Но фильм – только документальный. С материалом из личного архива.
__________

Интервью с Паулем за апрель 2005

Вопрос о подготовке к концерту:
Пауль: "На самом деле времени на подготовку нам всегда отводится очень мало. Все происходит очень споро и в большой спешке. Но в среднем мы вливаемся в нужное русло и нас уже не заботят вопросы тщеславия, заставляющие каждый тур заново себя искать и находить. Мы заметили, что нам не нужно менять на определенных песнях соответствующие эффекты, если публика их хорошо принимает. Сделать подобное шоу очень сложно и немного походит на тактику ведения военных действий: пеших бросить вперед, влево кавалерию, а когда почва подготовлена, на заднем плане появляемся уже мы на своих верблюдах... Наши сегодняшние шоу с годами стали значительно сложнее, чем раньше - но вместе с этим времени на подготовку становится все меньше и меньше. Кроме того, во время первых выступлений мы всегда смотрим, что не так, чтобы что-то изменить и улучшить… Мы вообще не любим перемен! У нас редко появляются нововведения на саундчеке и репетициях, потому что это всех жутко нервирует. К примеру, сегодня мы хотели было заменить одну песню в сет-листе - и Тилль совершенно разбушевался. Некоторым из нас больше всего пришлось бы по душе каждый день отыгрывать новый сет-лист, но остальные хотят играть раз за разом одно и то же. Но все равно в целом группа довольна собой, когда шины наконец в порядке и можно просто ехать вперед: каждый день с каменным лицом, как в театральном представлении. У Шекспира актеры иногда говорят громче, а иногда тише. Но они тоже каждый день говорят один и тот же текст, ходят по сцене, наливают себе стакан вина. Так же и у нас."
Стакан вина Пауль и сейчас не против налить перед концертом. А вот насчет каменного лица – напомнить бы ему об этих словах, когда начнется ебический тур-2. Интересно, а кто это хотел вносить изменения в сет-лист? Рихард жаловался, что ему скучно каждый концерт играть одно и то же, ежедневное повторение уже написанного для него тягостно.

По поводу выступления с симфоническим оркестром:
Пауль: "Ты становишься старым и дряхлым, а потом в один прекрасный день на одной сцене с тобой появляется оркестр, а потом еще духовой, а потом подтанцовка и игроки в бонго. Я был бы очень рад, если бы мне удалось прожить без всего этого! Нечто подобное само по себе уже достаточно скверно..."
Две тетки с пианино – это, конечно, не оркестр, но все равно хотелось бы напомнить герру Ландерсу о его былом отношении к чужим музыкантам на его сцене.

На DRSG искры от лука Тилля Паулю в сапоги залетали. Ай-ай-ай, от них же колготки плавиться должны были. Хорошо, что сейчас в ботиночки и безразмерные штаны ничего не летит.

В ответ на вопрос о группиз Пауль политкорректно ответил, что лично он вовремя ложится спатоньки и ничего не знает.