Signs everywhere I look © RZK
БЛЯЯЯЯЯЯЯЯТЬ… Новое интервью Рихарда. Я только открыла его – и у меня глубокий шок. Ахуй. Это полный букет пиздецов. Ссылка chaoszine.net/richard-kruspe-to-chaoszine-after...
Рихарда спрашивают, как дела.
Richard Kruspe: Well, it’s quite busy. I’m doing two records at the same time, which wasn’t planned. So we’re quite busy in a way, and I’m alright. I’m just dealing with some physical problems at the moment. But otherwise, life is beautiful.
Какие нахрен записи? Он только что выдал альбом, что он уже пишет? И «я делаю», но «мы заняты». Мы – это Раммштайн? Не дай Бог они переделывают альбом Раммштайн! А они вполне могут. Прослушали готовый альбом, нашли очередной колоссальный ляп - два колоссальных ляпа - и теперь переделывают. Но это худший вариант. Может, все не так страшно. Может, у Рихарда просто внеплановая беременность. Или он вообще говорит о ТРОМ и будущем альбоме Раммштайн.
А теперь к следующему пиздецу. Проблемам со здоровьем.
Вопрос: So what kind of physical problems?
Richard Kruspe: I just had a little accident. We were shooting a video. There was this super tank pool slash where you can shoot in water. And I was set to jump in three meters high. Everyone had jumped down to kind of film where we going down under, and I was jumping on my other guitar player’s ass. [Laughs.]
Ебическая сила, ЧТО ОНИ ДЕЛАЛИ?! Так. Они снимали видео. По сюжету видео раммштайны должны были прыгать в огромный бассейн, и их снимали в воде. Прыгать с трехметровой высоты. РИХАРД С ЕГО СПИНОЙ. Кому это могло прийти в голову?! И Рихард прыгнул на задницу Пауля. Смеется. КАК?! Что эти ебучие гитаристы делали на тех съемках?! Они полностью разум, и здравый смысл, и чувство самосохранения потеряли?! И Рихард смеется с этого!
Дальше история развивается.
Вопрос: So he has an ass of steel then? [Laughs.]
Richard Kruspe: Yes, you can say that. [Laughs.] My foot is destroyed. I can’t really walk around with just– so I have to have to be very cautious about my right foot at the moment, so yeah.
Ебическая сила… А Рихард может не обсуждать публично особенности задницы Пауля? Он прекрасно знаком с предметом, мы поняли.
Теперь нога. Ножка Рихарда! Я щас завою и буду биться головой об стену. Мало ему больного прооперированного колена? Теперь многострадальная правая нога получила новую травму! Он теперь не может стать на правую ногу. Солнышку больно. Но солнышко смеется и гордится задницей Пауля.
Ебать ебать ебать… Как весело проходит жизнь на крыше. Мы шутили, что герр будет даму на руках носить? Получайте. Он сейчас носит.
Блять, несчастные случаи бывают, никто не застрахован. Но гитаристы сами устроили себе несчастный случай!
Дальше я не буду читать интервью. Завтра почитаю. Сегодня мне хватит информации, больше я ничего знать не хочу.
Я взяла яйца в кулак и пошла читать дальше - и...
Ебанаврот, Рихард и его длинный язык в этом интервью!!! Ебаааааааа…
Рихард рассказывает про АОММ, о том, что искал замену голосу Элвиса – обычная история, как он подавал ее в других интервью. Но дальше Рихард вываливает:
Till has also this very characteristic voice. And then it was pretty fast. He recorded one day. And then I was listening to it, and I felt a little bit that his performance was a little bit too male-oriented. So I felt I need a little female touch to it. So that’s why my personality came in. And I think it’s a good combination. I really like the version.
Серьезно?!!! Рихард решил, что песне не хватает женского штриха, и потому вложил туда свое Я. Не, строго говоря, так и есть – песня намного лучше раскрывается с женским подходом. Но вместо того, чтобы найти певицу, ту же Марго позвать, Рихард решил, что female touch – это он. И опять он абсолютно прав. Но зачем это говорить открытым текстом! Зачем вслух публично признаваться, что Рихард Круспе – это женское Я?!Как будто этого не видно
Рихард давал это интервью 11 ноября, за день до релиза. Он уже тогда шампанским праздновал?
Какой кошмар все это. Рихард открыто заявляет, что он не male.
Несмотря на рабочий аврал и травму ноги, для Рихарда жизнь прекрасна. Его женское Я очень довольное. Так, теперь сделаю полный обзор.
Рихарда спрашивают, как он жил в последние годы.
Richard Kruspe: Well I mean, I don’t think there’s– like always, there’s no good with bad, bad with good. So we’re living in a polarity in a way. I always have a problem between black and white. I live more in the gray area, I guess. And that’s in a positive way. My really trauma, I would say, was basically after the Rammstein tour in 2019, September, where I put myself already in isolation, which, at that point, I had no idea the pandemic would come. So for me, it was a real rough time because I thought that I couldn’t get out of the black hole, dealing with post-depression after the tour and even thinking of giving up music and just wasn’t motivated at all about doing anything. So that’s why I– when the pandemic started, everyone was talking about cleaning up their mess they collected over the years. I was going through my computer and I was kind of like– it felt like I was into a time machine going back into the past and checking out all those songs and there was– or ideas at that point, writing and– and that kind of– that path gave me the memories of being in prison again to be motivated to take those ideas and to put in a new future, which [I have arrived] right now at that point– from that point. And “The Persistence of Memory” is basically a record where I needed to go back and feel and to understand why I was motivated to start that project, kind of. And this is the music that came out of it.
Окееей, когде-то у Рихарда все было черным, а теперь уже серое. Насчет изоляции – оно-то да, но изоляция не была полной, в октябре 2019 Рихард на неделю ездил в Норвегию. И по клубам ходил, на футбол. Хотя это не отменяет того, что то был очень страшный период. Что до метода, по которому сработала терапия возвращения в прошлое – как я и думала: прослушав старые записи, Рихард вспомнил, в какой темнице собственной души он жил тогда, и что в сравнении с прошлым нынешняя депрессия вполне преодолима.
Рихард развивает тему, как он заново пережил эти песни.
Richard Kruspe: I mean, you have– obviously, every song or music in general is filled with memories, especially when you first start writing it. It’s almost like that’s the beauty of it. And sometimes, they don’t, I mean, or are weaker in a way. But one of the songs, for example, “Freeze My Mind” was one of the oldest songs and the first thing I wrote when I started that. And it gave me all the memories back why I left Berlin, the start in New York, my early arriving, how hard it felt to survive in a city as New York. And it’s just like it gave me kind of always– I mean, it was obviously– I’m this kind of guy that I’m not a quitter. I never gave up. Even sometimes it’s a stupid thing. Even you should give up sometimes because it doesn’t make no sense. Somehow, my DNA is programmed that I’m not giving up. So just to feel that, doing the certain stuff that gave me the strength to continue, kind of. There wasn’t a specific song, but if I would put one out, probably was “Freeze My Mind“.
Солнышко, он сидел и заново вспоминал кошмар тех лет... Только человек с немецким методом Рихарда способен пройти такую терапию. Зато он теперь полностью излечился. Рихард абсолютно верно описывает себя – он действительно как немецкий танк прет напролом. Даже когда весь здравый смысл кричит остановиться. Но он продолжает двигаться вперед – и теперь он хохоча утверждает, что жизнь прекрасна.
Многие музыканты во время пандемии жаловались, что не могут творить. Повлияла ли пандемия на творчество Рихарда?
Richard Kruspe: Well, I mean, in that time again, for me, the whole pandemic and shutdown and isolation started quite [early?]. It had nothing to do with the pandemic. I put myself in there. And to be honest, the whole creative side was already done because all the songs or ideas were written. I just had to pick up. And those songs motivated me to start again. So I can’t put myself in a situation because I’ve suffered not at the same time or all of a sudden I couldn’t do because I had to before anyway. So for me, it’s hard to say that, at that time, I couldn’t be creative because, again, my misery started much earlier.
Замечательно, весь мир замер в локдауне – а Рихард даже не заметил, у него было свое в голове. Точнее, он заметил, написал в инсте пост про умирающий мир, на следующий день удивился, что народ его не так понял, а потом вообще забыл про пандемию.
Писал ли Рихард новую музыку для альбома?
Richard Kruspe: I mean, there’s always– obviously, when you take an idea, it’s not a complete song. Sometimes, there were and sometimes there weren’t. Sometimes I was rewriting things, especially I was [writing] lyrics. I mean, it’s a mix between the idea was probably there first and then I just took it and changed things. And sometimes, I didn’t. “Freeze My Mind”, I think I only changed some kind of arrangements because, at that point, like 20 years later, the skills as a songwriter is a different way. So it was just a– but the basic emotion and feeling about the songs stayed the same, kind of.
Да, по ФММ заметно. Но вот Come Over совершенно другая.
Почему Рихард отказался от идеи бокс-сета и сделал альбом.
Richard Kruspe: Well, it’s always like that. You start with a little idea and then it grows and grows. In the beginning, I was just thinking I need something to get, something to motivate me to get out of my hole. And I was thinking about taking four songs. But then I was digging in and I found another one. And I was like, “Wow, that’s just great, too.” And then I found another song. And it just goes on and on and on. And then, all of a sudden, I was at nine songs, but I already booked my engineer and I told him we only do four songs. When I told him nine, he already said like, “Oh, stop now.” [Laughs.] Otherwise, I would have continued, probably.
Скай – падлюка. Из-за него у нас лишь 9 песен, он лишил нас новых шедевров Рихарда.
Жесткий диск с песнями Рихарда – это как ларец с драгоценностями.
Продолжение темы.
Otherwise, you would have ended up into 20 in the end.
Richard Kruspe: Well, I’m not a big fan of 20 songs and more, to be honest. But 11 always was my thing. But this time is only nine. And it’s really just based on that he said, “Stop.” So I would have continued.
Был ли этот альбом важным для Рихарда в том плане, что помог пройти ему через mental breakdown?
Richard Kruspe: Yeah. Sometimes, we get lost a lot of times, especially us as artists for many, many reason. And people always think if you’re living the life of rock star is all glamorous and nobody deals with dark sides, which is probably like 80% of our lives. So I mean, it’s just sometimes at that point that those songs help me to understand why I would do things. And it was just– it was just a fucking therapy for me in a way [without] going to therapy. I did that later, but before, it helped me to understand myself better, to go back to the past because we– again, we’re very fragile individuals, so to say.
Солнышко Рихард, он все же сходил к психиатрам. Бедное солнышко. Но правильно, самолечение – хорошо, но контроль врача не помешает. Хотя психиатру может помешать общение с Рихардом.
Рихард о сверхчувствительности музыкантов.
Richard Kruspe: Well, especially if you are working alone in a project, especially for writing and stuff. It’s a different thing if you have a band and you kind of are just not in the mood, but there are five other guys that can pick you up and then– but if you are responsible mostly alone for that and you have to– of course, you have to deal with your [own mood].
Эээ… а нашо было разгонять всех остальных эмигратов?
Рихард объясняет, что для него значит терапия.
Richard Kruspe: Yeah. It’s more like to find purpose, which I kind of lost the idea why I would do things in the way. And I think maybe also it’s an age thing but definitely had something to do with the last tour. And I mean, there was a scenario where I was like, “Wow, I mean, there’s so many things coming together right now,” and I couldn’t see myself anymore. And it’s a funny thing, I just did a little podcast with fans talking about their experience while listening to the songs. And they were so fucking moving, man. I was just like, I’m going to get those stories from people that helped– those music helped them to go through a very dark time, which I realize, I mean, that’s why I do that, why I write it out, and then it helps them, which is– it’s a kind of a win-win situation here. But I also felt the responsibility all of a sudden. And it felt good, man.
Ох уж этот тур, слишком много там навалилось на Рихарда, он не выдержал эмоционального передоза. И еще одно доказательство внутренней силы Рихарда – осознав свою ответственность перед фанами, он не испугался.
В каком эмоциональном состоянии Рихард пишет?
Richard Kruspe: Well, in most states, when I write, I mean, I’m not a happy person, so I’m driven by probably darker thoughts/being destructive, being miserable. This is more a situation where I become more creative, I think. And if I’m very, very happy, most likely I’m not visiting the studio.
Потому что когда Рихард счастлив, все равно работа не идет.
Рихард объясняет это:
Richard Kruspe: I think that it’s maybe– I mean, that’s like– I can explain the psychological maybe in a way that I think that maybe I realized somehow that music helped me through a lot of difficulties in my childhood, and that got saved in a way, where I feel miserable, that I’m the most creative. When I’m the most creative, I feel worth. And if I’m happy, I don’t need it. I don’t need to create. Maybe subconsciously, it’s in our system or in my system, and I put myself always– well, not always, but sometimes back into that situation, knowing that I can create more because when I can create more, I feel more worth. On the other hand, I was always someone that loved to be more in the minor than a major.
Продолжает ли Рихард чувствовать себя несчастным, если его песня идет на вершину чартов?
Richard Kruspe: Yeah, unfortunately, it’s just a neverending story. It doesn’t go away by the likes or awards or whatever. It doesn’t change a thing, to be honest. I mean, it’s great that people like it. I wouldn’t say that it wouldn’t bother me at all. But or for me, that’s what I learned in my therapy, it’s just important to go from A to B. If I’m already arrived at B, I don’t care anymore. So for me, the process when I’m writing and I’m bringing out the record, it’s done. So what happens after– I mean, in these days, of course, you have to deal with certain kind of business and stuff like that. But I mean, Emigrate was never meant to be a commercial idea. It was always meant to be a totally freedom on my side to do whatever I like to do. There’s no one that pushes me. I don’t have the pressure of living out of it because I have another band that pays for that. So that gives me the freedom to do whatever I like. And honestly, I think it’s the most authentic you can be, even if it sounds very selfish. But if I’m starting to try to play or to write in order to be in favor or to– what’s the right word? If people like what I do, I think you lost, man. Then you’re in the service of entertaining. [Laughs.] Then you’re in the world of schlager.
Да-да-да, а такими сервисами Рихард не пользуется. Эту мысль, что нельзя идти на поводу мнения других, Рихард высказывал еще со времен первого сольника.
Развивая тему сервиса развлечений:
Richard Kruspe: First of all, I don’t want it to be. And secondly, I hate to be in service. [Laughs.] I just like what I like what to do. And of course, if I touch people and help people, it feels good. But if that becomes a burden that I have to do it, that’s a problem with me. I just have to feel that I need to do it and there’s a inner voice inside of me that wants to do it. But if I feel I have to do it, it just doesn’t work. I mean, there was a lot of times I was thinking to go into the world of doing music score. Right? I don’t think I could deal with that, that the director would come and tell me like, “Oh no, you can change this. You can change this.” It just doesn’t work with me.
Королева никому не служит. И Королеву невозможно заставить.
Легче ли Рихарду работать с Эмигратами, где он сам себе царь и бог, чем с Раммштайн?
Richard Kruspe: Well, at that moment, I used to say, of course it is because it was new. But every scenario has a good and a bad side to it. I mean, the good thing about Rammstein, sometimes it’s like you just can– if you don’t feel like it, just let it go. And even though I still have a little problem with that, but somebody can take over, or you– for some reason, it’s almost like, if you play with five guys, responsibility also divides in five people kind of. I was thinking in the early days, there was an interesting [concept] I made when I played with my first band. We had, let’s say, like 90% our own songs and 10%, we would play some cover songs, right? And I always feel like, “Oh, that’s fucking interesting that the cover songs, you can play so much easier and relax because you’re not responsible. Somebody else wrote it.” [Laughs.] It was an interesting thing. That’s why we maybe have so many cover bands.
У него до сих пор маленькая проблема. Которая заключается в том, что не совсем полностью демократию задушили.
Рихард и его теории.
Рихард развивает мысль о том, что не сочиняешь песни – не имеешь стресса.
Richard Kruspe: Exactly. Because it is, if you do create, you will be judged. And your people tell you things to do. And so again, I mean, in Rammstein, it has a good and a bad. You have to deal with five guys, a lot of talking. And sometimes you have to just let go of the idea you had, even though you think that you know better. And then I always have the same kind of mantra I’m saying like, “It’s just music. Everyone hears it a different way.” And I mean, you can go, whatever, like a thousand different direction with that song. So in Emigrate, it’s different. It’s responsible on me and I try to– I try to not listen too much because, again, for me, the idea to doing that project was always something to discover new territories, working with different people, see how they approach certain things or work with people that I always admired. I mean, this is a platform for kids to try new things, which I think is important. If you’re stuck with a band for so many years, which also has a good side to it– but after a while, it is quite predictable, I would say, to make music with those, where, when you have changed a team, which Emigrate does all the time, you have the chance to learn and try, “Ah, that’s interesting. I would never think about–” because the new generation, they’re thinking totally different. For me, it’s always a little adventure to do that.
«Всего лишь музыка» - да для Рихарда музыка – это все! Ну а с Эмигратами он и сделал платформу для детей пробовать свои силы.
Рихард про АОММ. Полная версия того пиздеца, а котором я написала выше.
Richard Kruspe: …it was a totally different story because this idea was almost 10 years ago that I got approached by a record company to do a Presley cover record. And I didn’t even choose the song because it was only this one song left. [Laughs.] So when I was listening to their original tracks, I was quite mesmerized by the performance, especially from Presley. I mean, you have to understand in those days, it was a different kind of recording. It was a room and there was a microphone in the middle. And their singing had to be closer to the microphone, and the rest of the band was around him. And the performance he did was quite amazing. I mean, I must say, I’m not a big Presley fan, but I felt like, “Wow, this guy can really fucking sing.” So then I put all my sounds on there and rearranged the whole thing. And even then, he cut through with one voice. And I was thinking like, “Wow, this is just a great version.” And then I left the song for a while and was thinking– I was like, “Who has that kind of character?” Because, again, to be honest, I was not thinking about Till. I was more in the Iggy Pop direction. But I never felt like, “Okay, now I have to approach someone,” until I was thinking Elvis vocals. Who else that kind of voice? And then it became like, oh, yeah, I mean, obviously, Till has also this very characteristic voice. And then it was pretty fast. He recorded one day. And then I was listening to it, and I felt a little bit that his performance was a little bit too male-oriented. So I felt I need a little female touch to it. So that’s why my personality came in. And I think it’s a good combination. I really like the version.
Конечно Тилль записал вокал за один день. Да он за один час справился. В его лучших интересах было как можно быстрее сбежать с той крыши, где Рихард решил привнести в песню свое женское Я. Тилль не подписывался лицезрение этого.
Будут ли Эмиграты играть вживую.
Richard Kruspe: Well, no because the life hasn’t changed in that direction. I mean, the reason why I do that was always to keep the balance between my personality and Rammstein. But I never felt that I needed to play more live. I always have my band and the quality of touring with Rammstein is obviously very high, so I never felt like, “Oh, and now I feel like there’s a lack of live playing, so I need to play more live.” And it sounds, again, very selfish, but I think it’s important that I need to see the need to do that. Let’s say, if Rammstein wouldn’t play any more tomorrow, then I would reconsider it. But at the moment, I’m quite comfortable in the situation where I have the live band, and I never missed more playing live, to be honest.
Н-да, тут Рихард даже искры надежды зятю не дает.
Что Рихард ждет от будущего.
Richard Kruspe: The future? Ah. Oh, wow. The future. Yeah. There’s a nice saying. If you want to make God smile, tell him your plans, kind of. [Laughs.] I mean, in the end of the day, I think as older you get, you realize how time in general is important. And for me, I realize that there are– I mean, I used to be one of those guys that spent like every day in the studio working. So I’m trying to find also a balance between my work and my personal life, try to keep the balance between being happy and miserable just to survive. And working on a personal stuff like keeping your relationship, spending time with my kids or my family, stuff like that. I also love to create rooms. I’ve created a little barbershop that looks like a New York barbershop from the ’60s here at my house. So I mean, there’s a lot of things to do. There’s still things that I would like to do. I think I love being on a boat. So it always something I want to do to sail or something like that. And other that, I mean, again, life is– in my life, things are very unpredictable, so I don’t know what’s coming up, and I kind of like it.
Рихард и его балансы. И его хобби. Господи… У всех людей хобби как хобби, марки там собирать, а у Рихарда – создавать комнаты. Ебанаврот… Я была уверена, что парикмахерскую в подвале придумала Кира, даже когда Рихард расписывал эту парикмахерскую в предыдущем интервью. Кира ж там постоянно время с подружкой-алкашкой проводила. Но нет, фигушки, это идея папы! Папа придумал, папа сделал. И балтийская стройка, которая сейчас еще дальше от завершения, чем она была год назад – это тоже папина новая страсть to create rooms. Но, Рихард, пожалуйста, никаких лодок. После ноги, ебнутой в бассейне об задницу Пауля – никаких лодок!
Действительно, эта дама непредсказуема…
Рихард отказался пожелать чего-то особенного фанам перед завтрашним релизом альбома. И точно как с Мексикой, Рихард завершил интервью на кокетливо-томной ноте:
Richard Kruspe: No, there’s just enjoy listening. And thank you, Arto. Is it Arto? Did I pronounce it right?
Yes you did.
Richard Kruspe: Okay. All right. Thank you and have a beautiful day.
Нет слов. Ахуй ЭТОГО интервью перекрывает даже вчерашних ахуй хихикания Рихарда. Дорогой Арто, огромное спасибо тебе, что ты выложил только текст. Не нужно заливать никаких аудио ЭТОГО Рихарда.
Я подозреваю, что на крыше за день до релиза начали праздновать, и Рихард давал это интервью под брызги шампанского. Я надеюсь на это. Ибо если Рихард в здравом уме и трезвой памяти наговорил все это… Тогда тур лучше не начинать. Теорию с шампанским подкрепляет то, что Рихард говорит сбивчиво. Или это финн Арто не смог нормально расшифровать запись. Арто можно понять, если он тоже в ахуе. А вот то, что Рихард постоянно хохочет – или хихикает? господа журналисты, пожалуйста, указывайте нюанс – это нормальное состояние нормального Рихарда.
Рихарда спрашивают, как дела.
Richard Kruspe: Well, it’s quite busy. I’m doing two records at the same time, which wasn’t planned. So we’re quite busy in a way, and I’m alright. I’m just dealing with some physical problems at the moment. But otherwise, life is beautiful.
Какие нахрен записи? Он только что выдал альбом, что он уже пишет? И «я делаю», но «мы заняты». Мы – это Раммштайн? Не дай Бог они переделывают альбом Раммштайн! А они вполне могут. Прослушали готовый альбом, нашли очередной колоссальный ляп - два колоссальных ляпа - и теперь переделывают. Но это худший вариант. Может, все не так страшно. Может, у Рихарда просто внеплановая беременность. Или он вообще говорит о ТРОМ и будущем альбоме Раммштайн.
А теперь к следующему пиздецу. Проблемам со здоровьем.
Вопрос: So what kind of physical problems?
Richard Kruspe: I just had a little accident. We were shooting a video. There was this super tank pool slash where you can shoot in water. And I was set to jump in three meters high. Everyone had jumped down to kind of film where we going down under, and I was jumping on my other guitar player’s ass. [Laughs.]
Ебическая сила, ЧТО ОНИ ДЕЛАЛИ?! Так. Они снимали видео. По сюжету видео раммштайны должны были прыгать в огромный бассейн, и их снимали в воде. Прыгать с трехметровой высоты. РИХАРД С ЕГО СПИНОЙ. Кому это могло прийти в голову?! И Рихард прыгнул на задницу Пауля. Смеется. КАК?! Что эти ебучие гитаристы делали на тех съемках?! Они полностью разум, и здравый смысл, и чувство самосохранения потеряли?! И Рихард смеется с этого!
Дальше история развивается.
Вопрос: So he has an ass of steel then? [Laughs.]
Richard Kruspe: Yes, you can say that. [Laughs.] My foot is destroyed. I can’t really walk around with just– so I have to have to be very cautious about my right foot at the moment, so yeah.
Ебическая сила… А Рихард может не обсуждать публично особенности задницы Пауля? Он прекрасно знаком с предметом, мы поняли.
Теперь нога. Ножка Рихарда! Я щас завою и буду биться головой об стену. Мало ему больного прооперированного колена? Теперь многострадальная правая нога получила новую травму! Он теперь не может стать на правую ногу. Солнышку больно. Но солнышко смеется и гордится задницей Пауля.
Ебать ебать ебать… Как весело проходит жизнь на крыше. Мы шутили, что герр будет даму на руках носить? Получайте. Он сейчас носит.
Блять, несчастные случаи бывают, никто не застрахован. Но гитаристы сами устроили себе несчастный случай!
Дальше я не буду читать интервью. Завтра почитаю. Сегодня мне хватит информации, больше я ничего знать не хочу.
Я взяла яйца в кулак и пошла читать дальше - и...
Ебанаврот, Рихард и его длинный язык в этом интервью!!! Ебаааааааа…
Рихард рассказывает про АОММ, о том, что искал замену голосу Элвиса – обычная история, как он подавал ее в других интервью. Но дальше Рихард вываливает:
Till has also this very characteristic voice. And then it was pretty fast. He recorded one day. And then I was listening to it, and I felt a little bit that his performance was a little bit too male-oriented. So I felt I need a little female touch to it. So that’s why my personality came in. And I think it’s a good combination. I really like the version.
Серьезно?!!! Рихард решил, что песне не хватает женского штриха, и потому вложил туда свое Я. Не, строго говоря, так и есть – песня намного лучше раскрывается с женским подходом. Но вместо того, чтобы найти певицу, ту же Марго позвать, Рихард решил, что female touch – это он. И опять он абсолютно прав. Но зачем это говорить открытым текстом! Зачем вслух публично признаваться, что Рихард Круспе – это женское Я?!
Рихард давал это интервью 11 ноября, за день до релиза. Он уже тогда шампанским праздновал?
Какой кошмар все это. Рихард открыто заявляет, что он не male.
Несмотря на рабочий аврал и травму ноги, для Рихарда жизнь прекрасна. Его женское Я очень довольное. Так, теперь сделаю полный обзор.
Рихарда спрашивают, как он жил в последние годы.
Richard Kruspe: Well I mean, I don’t think there’s– like always, there’s no good with bad, bad with good. So we’re living in a polarity in a way. I always have a problem between black and white. I live more in the gray area, I guess. And that’s in a positive way. My really trauma, I would say, was basically after the Rammstein tour in 2019, September, where I put myself already in isolation, which, at that point, I had no idea the pandemic would come. So for me, it was a real rough time because I thought that I couldn’t get out of the black hole, dealing with post-depression after the tour and even thinking of giving up music and just wasn’t motivated at all about doing anything. So that’s why I– when the pandemic started, everyone was talking about cleaning up their mess they collected over the years. I was going through my computer and I was kind of like– it felt like I was into a time machine going back into the past and checking out all those songs and there was– or ideas at that point, writing and– and that kind of– that path gave me the memories of being in prison again to be motivated to take those ideas and to put in a new future, which [I have arrived] right now at that point– from that point. And “The Persistence of Memory” is basically a record where I needed to go back and feel and to understand why I was motivated to start that project, kind of. And this is the music that came out of it.
Окееей, когде-то у Рихарда все было черным, а теперь уже серое. Насчет изоляции – оно-то да, но изоляция не была полной, в октябре 2019 Рихард на неделю ездил в Норвегию. И по клубам ходил, на футбол. Хотя это не отменяет того, что то был очень страшный период. Что до метода, по которому сработала терапия возвращения в прошлое – как я и думала: прослушав старые записи, Рихард вспомнил, в какой темнице собственной души он жил тогда, и что в сравнении с прошлым нынешняя депрессия вполне преодолима.
Рихард развивает тему, как он заново пережил эти песни.
Richard Kruspe: I mean, you have– obviously, every song or music in general is filled with memories, especially when you first start writing it. It’s almost like that’s the beauty of it. And sometimes, they don’t, I mean, or are weaker in a way. But one of the songs, for example, “Freeze My Mind” was one of the oldest songs and the first thing I wrote when I started that. And it gave me all the memories back why I left Berlin, the start in New York, my early arriving, how hard it felt to survive in a city as New York. And it’s just like it gave me kind of always– I mean, it was obviously– I’m this kind of guy that I’m not a quitter. I never gave up. Even sometimes it’s a stupid thing. Even you should give up sometimes because it doesn’t make no sense. Somehow, my DNA is programmed that I’m not giving up. So just to feel that, doing the certain stuff that gave me the strength to continue, kind of. There wasn’t a specific song, but if I would put one out, probably was “Freeze My Mind“.
Солнышко, он сидел и заново вспоминал кошмар тех лет... Только человек с немецким методом Рихарда способен пройти такую терапию. Зато он теперь полностью излечился. Рихард абсолютно верно описывает себя – он действительно как немецкий танк прет напролом. Даже когда весь здравый смысл кричит остановиться. Но он продолжает двигаться вперед – и теперь он хохоча утверждает, что жизнь прекрасна.
Многие музыканты во время пандемии жаловались, что не могут творить. Повлияла ли пандемия на творчество Рихарда?
Richard Kruspe: Well, I mean, in that time again, for me, the whole pandemic and shutdown and isolation started quite [early?]. It had nothing to do with the pandemic. I put myself in there. And to be honest, the whole creative side was already done because all the songs or ideas were written. I just had to pick up. And those songs motivated me to start again. So I can’t put myself in a situation because I’ve suffered not at the same time or all of a sudden I couldn’t do because I had to before anyway. So for me, it’s hard to say that, at that time, I couldn’t be creative because, again, my misery started much earlier.
Замечательно, весь мир замер в локдауне – а Рихард даже не заметил, у него было свое в голове. Точнее, он заметил, написал в инсте пост про умирающий мир, на следующий день удивился, что народ его не так понял, а потом вообще забыл про пандемию.
Писал ли Рихард новую музыку для альбома?
Richard Kruspe: I mean, there’s always– obviously, when you take an idea, it’s not a complete song. Sometimes, there were and sometimes there weren’t. Sometimes I was rewriting things, especially I was [writing] lyrics. I mean, it’s a mix between the idea was probably there first and then I just took it and changed things. And sometimes, I didn’t. “Freeze My Mind”, I think I only changed some kind of arrangements because, at that point, like 20 years later, the skills as a songwriter is a different way. So it was just a– but the basic emotion and feeling about the songs stayed the same, kind of.
Да, по ФММ заметно. Но вот Come Over совершенно другая.
Почему Рихард отказался от идеи бокс-сета и сделал альбом.
Richard Kruspe: Well, it’s always like that. You start with a little idea and then it grows and grows. In the beginning, I was just thinking I need something to get, something to motivate me to get out of my hole. And I was thinking about taking four songs. But then I was digging in and I found another one. And I was like, “Wow, that’s just great, too.” And then I found another song. And it just goes on and on and on. And then, all of a sudden, I was at nine songs, but I already booked my engineer and I told him we only do four songs. When I told him nine, he already said like, “Oh, stop now.” [Laughs.] Otherwise, I would have continued, probably.
Скай – падлюка. Из-за него у нас лишь 9 песен, он лишил нас новых шедевров Рихарда.
Жесткий диск с песнями Рихарда – это как ларец с драгоценностями.
Продолжение темы.
Otherwise, you would have ended up into 20 in the end.
Richard Kruspe: Well, I’m not a big fan of 20 songs and more, to be honest. But 11 always was my thing. But this time is only nine. And it’s really just based on that he said, “Stop.” So I would have continued.
Был ли этот альбом важным для Рихарда в том плане, что помог пройти ему через mental breakdown?
Richard Kruspe: Yeah. Sometimes, we get lost a lot of times, especially us as artists for many, many reason. And people always think if you’re living the life of rock star is all glamorous and nobody deals with dark sides, which is probably like 80% of our lives. So I mean, it’s just sometimes at that point that those songs help me to understand why I would do things. And it was just– it was just a fucking therapy for me in a way [without] going to therapy. I did that later, but before, it helped me to understand myself better, to go back to the past because we– again, we’re very fragile individuals, so to say.
Солнышко Рихард, он все же сходил к психиатрам. Бедное солнышко. Но правильно, самолечение – хорошо, но контроль врача не помешает. Хотя психиатру может помешать общение с Рихардом.
Рихард о сверхчувствительности музыкантов.
Richard Kruspe: Well, especially if you are working alone in a project, especially for writing and stuff. It’s a different thing if you have a band and you kind of are just not in the mood, but there are five other guys that can pick you up and then– but if you are responsible mostly alone for that and you have to– of course, you have to deal with your [own mood].
Эээ… а нашо было разгонять всех остальных эмигратов?
Рихард объясняет, что для него значит терапия.
Richard Kruspe: Yeah. It’s more like to find purpose, which I kind of lost the idea why I would do things in the way. And I think maybe also it’s an age thing but definitely had something to do with the last tour. And I mean, there was a scenario where I was like, “Wow, I mean, there’s so many things coming together right now,” and I couldn’t see myself anymore. And it’s a funny thing, I just did a little podcast with fans talking about their experience while listening to the songs. And they were so fucking moving, man. I was just like, I’m going to get those stories from people that helped– those music helped them to go through a very dark time, which I realize, I mean, that’s why I do that, why I write it out, and then it helps them, which is– it’s a kind of a win-win situation here. But I also felt the responsibility all of a sudden. And it felt good, man.
Ох уж этот тур, слишком много там навалилось на Рихарда, он не выдержал эмоционального передоза. И еще одно доказательство внутренней силы Рихарда – осознав свою ответственность перед фанами, он не испугался.
В каком эмоциональном состоянии Рихард пишет?
Richard Kruspe: Well, in most states, when I write, I mean, I’m not a happy person, so I’m driven by probably darker thoughts/being destructive, being miserable. This is more a situation where I become more creative, I think. And if I’m very, very happy, most likely I’m not visiting the studio.
Потому что когда Рихард счастлив, все равно работа не идет.
Рихард объясняет это:
Richard Kruspe: I think that it’s maybe– I mean, that’s like– I can explain the psychological maybe in a way that I think that maybe I realized somehow that music helped me through a lot of difficulties in my childhood, and that got saved in a way, where I feel miserable, that I’m the most creative. When I’m the most creative, I feel worth. And if I’m happy, I don’t need it. I don’t need to create. Maybe subconsciously, it’s in our system or in my system, and I put myself always– well, not always, but sometimes back into that situation, knowing that I can create more because when I can create more, I feel more worth. On the other hand, I was always someone that loved to be more in the minor than a major.
Продолжает ли Рихард чувствовать себя несчастным, если его песня идет на вершину чартов?
Richard Kruspe: Yeah, unfortunately, it’s just a neverending story. It doesn’t go away by the likes or awards or whatever. It doesn’t change a thing, to be honest. I mean, it’s great that people like it. I wouldn’t say that it wouldn’t bother me at all. But or for me, that’s what I learned in my therapy, it’s just important to go from A to B. If I’m already arrived at B, I don’t care anymore. So for me, the process when I’m writing and I’m bringing out the record, it’s done. So what happens after– I mean, in these days, of course, you have to deal with certain kind of business and stuff like that. But I mean, Emigrate was never meant to be a commercial idea. It was always meant to be a totally freedom on my side to do whatever I like to do. There’s no one that pushes me. I don’t have the pressure of living out of it because I have another band that pays for that. So that gives me the freedom to do whatever I like. And honestly, I think it’s the most authentic you can be, even if it sounds very selfish. But if I’m starting to try to play or to write in order to be in favor or to– what’s the right word? If people like what I do, I think you lost, man. Then you’re in the service of entertaining. [Laughs.] Then you’re in the world of schlager.
Да-да-да, а такими сервисами Рихард не пользуется. Эту мысль, что нельзя идти на поводу мнения других, Рихард высказывал еще со времен первого сольника.
Развивая тему сервиса развлечений:
Richard Kruspe: First of all, I don’t want it to be. And secondly, I hate to be in service. [Laughs.] I just like what I like what to do. And of course, if I touch people and help people, it feels good. But if that becomes a burden that I have to do it, that’s a problem with me. I just have to feel that I need to do it and there’s a inner voice inside of me that wants to do it. But if I feel I have to do it, it just doesn’t work. I mean, there was a lot of times I was thinking to go into the world of doing music score. Right? I don’t think I could deal with that, that the director would come and tell me like, “Oh no, you can change this. You can change this.” It just doesn’t work with me.
Королева никому не служит. И Королеву невозможно заставить.
Легче ли Рихарду работать с Эмигратами, где он сам себе царь и бог, чем с Раммштайн?
Richard Kruspe: Well, at that moment, I used to say, of course it is because it was new. But every scenario has a good and a bad side to it. I mean, the good thing about Rammstein, sometimes it’s like you just can– if you don’t feel like it, just let it go. And even though I still have a little problem with that, but somebody can take over, or you– for some reason, it’s almost like, if you play with five guys, responsibility also divides in five people kind of. I was thinking in the early days, there was an interesting [concept] I made when I played with my first band. We had, let’s say, like 90% our own songs and 10%, we would play some cover songs, right? And I always feel like, “Oh, that’s fucking interesting that the cover songs, you can play so much easier and relax because you’re not responsible. Somebody else wrote it.” [Laughs.] It was an interesting thing. That’s why we maybe have so many cover bands.
У него до сих пор маленькая проблема. Которая заключается в том, что не совсем полностью демократию задушили.
Рихард и его теории.
Рихард развивает мысль о том, что не сочиняешь песни – не имеешь стресса.
Richard Kruspe: Exactly. Because it is, if you do create, you will be judged. And your people tell you things to do. And so again, I mean, in Rammstein, it has a good and a bad. You have to deal with five guys, a lot of talking. And sometimes you have to just let go of the idea you had, even though you think that you know better. And then I always have the same kind of mantra I’m saying like, “It’s just music. Everyone hears it a different way.” And I mean, you can go, whatever, like a thousand different direction with that song. So in Emigrate, it’s different. It’s responsible on me and I try to– I try to not listen too much because, again, for me, the idea to doing that project was always something to discover new territories, working with different people, see how they approach certain things or work with people that I always admired. I mean, this is a platform for kids to try new things, which I think is important. If you’re stuck with a band for so many years, which also has a good side to it– but after a while, it is quite predictable, I would say, to make music with those, where, when you have changed a team, which Emigrate does all the time, you have the chance to learn and try, “Ah, that’s interesting. I would never think about–” because the new generation, they’re thinking totally different. For me, it’s always a little adventure to do that.
«Всего лишь музыка» - да для Рихарда музыка – это все! Ну а с Эмигратами он и сделал платформу для детей пробовать свои силы.
Рихард про АОММ. Полная версия того пиздеца, а котором я написала выше.
Richard Kruspe: …it was a totally different story because this idea was almost 10 years ago that I got approached by a record company to do a Presley cover record. And I didn’t even choose the song because it was only this one song left. [Laughs.] So when I was listening to their original tracks, I was quite mesmerized by the performance, especially from Presley. I mean, you have to understand in those days, it was a different kind of recording. It was a room and there was a microphone in the middle. And their singing had to be closer to the microphone, and the rest of the band was around him. And the performance he did was quite amazing. I mean, I must say, I’m not a big Presley fan, but I felt like, “Wow, this guy can really fucking sing.” So then I put all my sounds on there and rearranged the whole thing. And even then, he cut through with one voice. And I was thinking like, “Wow, this is just a great version.” And then I left the song for a while and was thinking– I was like, “Who has that kind of character?” Because, again, to be honest, I was not thinking about Till. I was more in the Iggy Pop direction. But I never felt like, “Okay, now I have to approach someone,” until I was thinking Elvis vocals. Who else that kind of voice? And then it became like, oh, yeah, I mean, obviously, Till has also this very characteristic voice. And then it was pretty fast. He recorded one day. And then I was listening to it, and I felt a little bit that his performance was a little bit too male-oriented. So I felt I need a little female touch to it. So that’s why my personality came in. And I think it’s a good combination. I really like the version.
Конечно Тилль записал вокал за один день. Да он за один час справился. В его лучших интересах было как можно быстрее сбежать с той крыши, где Рихард решил привнести в песню свое женское Я. Тилль не подписывался лицезрение этого.
Будут ли Эмиграты играть вживую.
Richard Kruspe: Well, no because the life hasn’t changed in that direction. I mean, the reason why I do that was always to keep the balance between my personality and Rammstein. But I never felt that I needed to play more live. I always have my band and the quality of touring with Rammstein is obviously very high, so I never felt like, “Oh, and now I feel like there’s a lack of live playing, so I need to play more live.” And it sounds, again, very selfish, but I think it’s important that I need to see the need to do that. Let’s say, if Rammstein wouldn’t play any more tomorrow, then I would reconsider it. But at the moment, I’m quite comfortable in the situation where I have the live band, and I never missed more playing live, to be honest.
Н-да, тут Рихард даже искры надежды зятю не дает.
Что Рихард ждет от будущего.
Richard Kruspe: The future? Ah. Oh, wow. The future. Yeah. There’s a nice saying. If you want to make God smile, tell him your plans, kind of. [Laughs.] I mean, in the end of the day, I think as older you get, you realize how time in general is important. And for me, I realize that there are– I mean, I used to be one of those guys that spent like every day in the studio working. So I’m trying to find also a balance between my work and my personal life, try to keep the balance between being happy and miserable just to survive. And working on a personal stuff like keeping your relationship, spending time with my kids or my family, stuff like that. I also love to create rooms. I’ve created a little barbershop that looks like a New York barbershop from the ’60s here at my house. So I mean, there’s a lot of things to do. There’s still things that I would like to do. I think I love being on a boat. So it always something I want to do to sail or something like that. And other that, I mean, again, life is– in my life, things are very unpredictable, so I don’t know what’s coming up, and I kind of like it.
Рихард и его балансы. И его хобби. Господи… У всех людей хобби как хобби, марки там собирать, а у Рихарда – создавать комнаты. Ебанаврот… Я была уверена, что парикмахерскую в подвале придумала Кира, даже когда Рихард расписывал эту парикмахерскую в предыдущем интервью. Кира ж там постоянно время с подружкой-алкашкой проводила. Но нет, фигушки, это идея папы! Папа придумал, папа сделал. И балтийская стройка, которая сейчас еще дальше от завершения, чем она была год назад – это тоже папина новая страсть to create rooms. Но, Рихард, пожалуйста, никаких лодок. После ноги, ебнутой в бассейне об задницу Пауля – никаких лодок!
Действительно, эта дама непредсказуема…
Рихард отказался пожелать чего-то особенного фанам перед завтрашним релизом альбома. И точно как с Мексикой, Рихард завершил интервью на кокетливо-томной ноте:
Richard Kruspe: No, there’s just enjoy listening. And thank you, Arto. Is it Arto? Did I pronounce it right?
Yes you did.
Richard Kruspe: Okay. All right. Thank you and have a beautiful day.
Нет слов. Ахуй ЭТОГО интервью перекрывает даже вчерашних ахуй хихикания Рихарда. Дорогой Арто, огромное спасибо тебе, что ты выложил только текст. Не нужно заливать никаких аудио ЭТОГО Рихарда.
Я подозреваю, что на крыше за день до релиза начали праздновать, и Рихард давал это интервью под брызги шампанского. Я надеюсь на это. Ибо если Рихард в здравом уме и трезвой памяти наговорил все это… Тогда тур лучше не начинать. Теорию с шампанским подкрепляет то, что Рихард говорит сбивчиво. Или это финн Арто не смог нормально расшифровать запись. Арто можно понять, если он тоже в ахуе. А вот то, что Рихард постоянно хохочет – или хихикает? господа журналисты, пожалуйста, указывайте нюанс – это нормальное состояние нормального Рихарда.
-
-
16.11.2021 в 21:20-
-
16.11.2021 в 21:27ладно, с ногой понятно. а как там поживает стальная задница? на ней синяк должен был остаться, герру тоже тяжело - сидеть теперь не может. но герру некогда лелеять свою задницу, ему нужно заботиться о даме. а у дамы щас особенно много капризов. Господи...
-
-
16.11.2021 в 21:29-
-
16.11.2021 в 21:34блять, обычный день на крыше: утром герр тащит даме кофе в постель, облачает ее в дневные одежды и несет ее в студию. в студии дама весь день работает над двумя срочными записями, вечером герр возвращается из офиса, переносит даму назад в спальню и потчивает ее заботой и вкусняшками. а дама хохочет и дает указания.
-
-
16.11.2021 в 23:22Рихарду и Паулю - здоровья, пусть берегут себя и друг друга.
-
-
16.11.2021 в 23:39-
-
16.11.2021 в 23:54-
-
16.11.2021 в 23:56-
-
17.11.2021 в 00:17-
-
17.11.2021 в 00:37-
-
17.11.2021 в 00:46Дорогой провайдер, обеспечивающий интернетом крышу, а можно вырубить на крыше интернет? Пожалуйста. Дама с больной ногой никуда не побежит в поисках сети, а все мы передохнЕм. Иначе мы передОхнем.
-
-
17.11.2021 в 04:19это засняли? это покажут? боюсь, что нет
-
-
17.11.2021 в 07:19-
-
17.11.2021 в 07:46Dr. Xenia, Пауль Орлиное Перо имеет второе имя Пауль Стальные Булки.
Рихард удивительно раскрылся в этом интервью. Все предыдущие интервью были похожи друг на друга. Рихарду должны были задавать подобные вопросы, но он отвечал лишь на строго определенный круг тем, и ответы были в принципе одинаковые. А тут его перервало, он прет как немецкий танк со своей откровенностью. Бедный герр, его нервы должны быть еще более закаленными, чем его задница.
-
-
17.11.2021 в 08:07-
-
17.11.2021 в 08:16Страховщики в ужасе разбегутся от них
-
-
17.11.2021 в 10:26-
-
17.11.2021 в 10:56-
-
17.11.2021 в 11:00-
-
17.11.2021 в 11:20Насчет ноги дамы. Ей нужно что-то делать со своей концентрацией внимания рядом с герром, это перманентно плохо влияет на ее ножку. Она ж уже падала с трехметровой высоты в Зензухт - с пирамиды в Мексике, и повредила тогда ногу. В Милтоне лишь реакция техника спасла ее от полного падения.
-
-
17.11.2021 в 11:58Мы не раз умилялись, как гитаристы умудряются чувствовать присутствие друг друга чуть ли не спинами. И вот теперь вопрос - что пошло не так? Расстояние большое было? Или магнитизм у них сработал?
-
-
17.11.2021 в 13:00Во-во, именно магнитизм. Между этой парочкой сейчас магнетизм такой силы, что даму притянуло к герру с трехметровой высоты. Вот поэтому и магнитные бури бушуют на Земле, северное сияние в Украине появляется, и прочие магнитные катаклизмы.
-
-
17.11.2021 в 13:31-
-
17.11.2021 в 13:37-
-
17.11.2021 в 13:43-
-
17.11.2021 в 13:54-
-
17.11.2021 в 15:02-
-
17.11.2021 в 15:23-
-
18.11.2021 в 01:17-
-
18.11.2021 в 06:47